![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Feb. 15th, 2009 01:05 amа потом, ты знаешь, мне подумалось так – вот во всех этих прекрасных историях, сагах и придумках есть один момент, одна мысль, вокруг которой крутится весь сюжет, все слова и чувства, все эффектные фокусы – эта реальность, вот этот мир, что у меня сейчас за кухонным окном, достойны только того, чтобы сбежать поскорей отсюда, найти себе другое пространство и другое время, уснуть и проснуться по ту сторону зеркала, на параллельной другой прямой, в картине, рассказе, песне - только бы не остаться в том, что здесь и сейчас
я-то, конечно, совсем-совсем не против других миров и других времён, но что-то меня в этом тревожит, что-то дёргает за рукав… неужели, думаю я, никому-никому никогда-никогда не хотелось сделать наоборот – сбежать в этот вот мир, прийти из другого пространства сюда, в эту жизнь
и ты знаешь что – была ведь, была такая история
про то, как некое волшебное, божественное существо взяло да и стало человеком, чтобы в этой реальности прожить по-честному сколько получится
а потом другие четыре человека попытались об этом рассказать остальным – как уж получилось
и ты знаешь, что интересно… получилось опять про любовь
одного даже так и зовут до сих пор – «апостол любви»
он же Иоанн, он же Богослов
ты только не подумай, я сейчас не про какие-то там абстракции, запредельные высоты духа или что-то такое, что звенит пустой медью в ушах
только про эту жизнь, эту землю, это сердце
он, знаешь, как говорил? «Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и чего не попросим, получим от Него…» но только если не осуждает, понимаешь? А дальше он объяснял, что не осуждает, если идти по пути того, кто «пришёл во плоти». Не волшебным огнём, не книжным шелестящим словом, не великой идеей – а просто во плоти, понимаешь? Стал человеком, имел вот это вот тело, жил этой вот жизнью, в том же мире, что и ты сейчас. Жил, страдал, умер, преобразился и продолжил жизнь, хоть уже и другую.
И знаешь, что это значит? Очень простую вещь. Божественное и святое – оно здесь и сейчас. С маленькой оговоркой… если направлено на преображение. Если хоть на миллиметр после твоей жизни что-то здесь стало лучше – значит всё ок. Святое – это вовсе не уходить из мира, не грозить ему пальчиком, проклиная и осуждая. А погрузиться в него по самую шейку и постараться преобразить… ну кто как может. Для этого вообще-то любовь и нужна. Потому что без неё никак, без неё не получается.
А вот теперь представь, как было бы прикольно, если бы в конце концов эта реальность стала бы такой, что сюда хотелось бы сбежать из других миров, хотелось бы возвращаться, чтобы проживать здесь одну охренительную жизнь за другой – не по необходимости, не в качестве урока, а из любви к тому, как тут всё устроено.
я-то, конечно, совсем-совсем не против других миров и других времён, но что-то меня в этом тревожит, что-то дёргает за рукав… неужели, думаю я, никому-никому никогда-никогда не хотелось сделать наоборот – сбежать в этот вот мир, прийти из другого пространства сюда, в эту жизнь
и ты знаешь что – была ведь, была такая история
про то, как некое волшебное, божественное существо взяло да и стало человеком, чтобы в этой реальности прожить по-честному сколько получится
а потом другие четыре человека попытались об этом рассказать остальным – как уж получилось
и ты знаешь, что интересно… получилось опять про любовь
одного даже так и зовут до сих пор – «апостол любви»
он же Иоанн, он же Богослов
ты только не подумай, я сейчас не про какие-то там абстракции, запредельные высоты духа или что-то такое, что звенит пустой медью в ушах
только про эту жизнь, эту землю, это сердце
он, знаешь, как говорил? «Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и чего не попросим, получим от Него…» но только если не осуждает, понимаешь? А дальше он объяснял, что не осуждает, если идти по пути того, кто «пришёл во плоти». Не волшебным огнём, не книжным шелестящим словом, не великой идеей – а просто во плоти, понимаешь? Стал человеком, имел вот это вот тело, жил этой вот жизнью, в том же мире, что и ты сейчас. Жил, страдал, умер, преобразился и продолжил жизнь, хоть уже и другую.
И знаешь, что это значит? Очень простую вещь. Божественное и святое – оно здесь и сейчас. С маленькой оговоркой… если направлено на преображение. Если хоть на миллиметр после твоей жизни что-то здесь стало лучше – значит всё ок. Святое – это вовсе не уходить из мира, не грозить ему пальчиком, проклиная и осуждая. А погрузиться в него по самую шейку и постараться преобразить… ну кто как может. Для этого вообще-то любовь и нужна. Потому что без неё никак, без неё не получается.
А вот теперь представь, как было бы прикольно, если бы в конце концов эта реальность стала бы такой, что сюда хотелось бы сбежать из других миров, хотелось бы возвращаться, чтобы проживать здесь одну охренительную жизнь за другой – не по необходимости, не в качестве урока, а из любви к тому, как тут всё устроено.
