Jul. 23rd, 2010
(no subject)
Jul. 23rd, 2010 02:35 amВещи всегда так точно находят свои места,
ориентиры заложены в них изначально.
Координаты записаны кем-то, и всё неспроста,
всё по порядку - а выглядит будто случайно, нечаянно…
Платье – опавшей шкуркой на белом полу,
проездной - в тоненькой книжечке Рю Мураками,
вальс - у Наташи Ростовой на первом балу,
коклюш – у двух бомжих на станции под языками.
Слово – ночью в подушке застрявшим пером,
мороженое - вафельной тряпочкой в блюдце, всё, что осталось,
голова – на пне с петушиными гребнями под топором.
Сердце… а где, кстати, сердце, давно что-то под руку не попадалось
В тёмном углу у плинтуса – пух тополей.
Голоса – в желудке у кошки шуршащими шариками.
Галстук – у пионера, что первым зашёл в мавзолей.
Сердце… Куда делось сердце… да ладно, найдётся, не маленькое.
Жаль я не вещь – и места всё не подберу,
чтобы приладиться, встроиться до волоска, до микрона,
чтобы остаться на счастье себе – никому на беду,
будто бы жил тут всегда под охраной немого закона,
будто приехал из суетного пункта А
в пункт Эпсилон, что так мил и нездешне прекрасен на звук.
Тихо тут, еле колышется ветром седая трава.
И только сердце - а, блин, да вот же оно! – тук-тук, тук-тук.
ориентиры заложены в них изначально.
Координаты записаны кем-то, и всё неспроста,
всё по порядку - а выглядит будто случайно, нечаянно…
Платье – опавшей шкуркой на белом полу,
проездной - в тоненькой книжечке Рю Мураками,
вальс - у Наташи Ростовой на первом балу,
коклюш – у двух бомжих на станции под языками.
Слово – ночью в подушке застрявшим пером,
мороженое - вафельной тряпочкой в блюдце, всё, что осталось,
голова – на пне с петушиными гребнями под топором.
Сердце… а где, кстати, сердце, давно что-то под руку не попадалось
В тёмном углу у плинтуса – пух тополей.
Голоса – в желудке у кошки шуршащими шариками.
Галстук – у пионера, что первым зашёл в мавзолей.
Сердце… Куда делось сердце… да ладно, найдётся, не маленькое.
Жаль я не вещь – и места всё не подберу,
чтобы приладиться, встроиться до волоска, до микрона,
чтобы остаться на счастье себе – никому на беду,
будто бы жил тут всегда под охраной немого закона,
будто приехал из суетного пункта А
в пункт Эпсилон, что так мил и нездешне прекрасен на звук.
Тихо тут, еле колышется ветром седая трава.
И только сердце - а, блин, да вот же оно! – тук-тук, тук-тук.
(no subject)
Jul. 23rd, 2010 01:27 pm- ...ну тогда поехали ночью на озеро купаться.
- О, давай, здорово! Люблю приключения!
- Ээээ, я не за приключениями, я правда купаться.
меж тем так дымно вокруг, как будто тлеет сам воздух или, как сказал М., "похоже черти начали жарить весь город целиком, не разбираясь, кто и насколько грешен."
жара - отличное оправдание лёгкому, тяжёлому и средней тяжести маразму
весёлые чумные истории рассказывают теперь друг другу даже контролёры в электричке
- а я вижу, что он в закрытые дверцы прётся и говорю - "ну кудаааа вы". А он мне - "я в Голицыно!"
- а я тут недавно проверяю билеты, подхожу в вагоне к одному в наушниках и спрашиваю "а у вас что?", а он мне наушник протягивает послушать - "у меня Леди Гага"...
на работе, конечно, кондиционер, но тут жара совсем другого рода
- Вы заметили, как много мы стали ругаться матом последнее время?
- Да, ужас просто! Я теперь даже дома иногда ругаюсь.
- Да ты что! При муже, при детях? Типа "Котлетки, блять!"?
типа котлетки блять
типа того, да
- О, давай, здорово! Люблю приключения!
- Ээээ, я не за приключениями, я правда купаться.
меж тем так дымно вокруг, как будто тлеет сам воздух или, как сказал М., "похоже черти начали жарить весь город целиком, не разбираясь, кто и насколько грешен."
жара - отличное оправдание лёгкому, тяжёлому и средней тяжести маразму
весёлые чумные истории рассказывают теперь друг другу даже контролёры в электричке
- а я вижу, что он в закрытые дверцы прётся и говорю - "ну кудаааа вы". А он мне - "я в Голицыно!"
- а я тут недавно проверяю билеты, подхожу в вагоне к одному в наушниках и спрашиваю "а у вас что?", а он мне наушник протягивает послушать - "у меня Леди Гага"...
на работе, конечно, кондиционер, но тут жара совсем другого рода
- Вы заметили, как много мы стали ругаться матом последнее время?
- Да, ужас просто! Я теперь даже дома иногда ругаюсь.
- Да ты что! При муже, при детях? Типа "Котлетки, блять!"?
типа котлетки блять
типа того, да
накопилось всякого в черновиках
Jul. 23rd, 2010 02:32 pmГуляя по балкону в неглиже,
сосед сквозь дым «Пегаса» вдруг заметит:
ничья любовь на пятом этаже.
И пыльная Луна неярко светит
на тёмный пол, зелёный грузовик
с колёсиком и надписью «приехал»,
на фикуса раздвоенный язык
с ворсинками серебряного меха.
Застывшую, бетонную печаль
разбив на сотню мелких поручений,
ничья любовь заваривает чай
без сахара, без снов и без мучений.
Не брошена, но сыграна в ничью,
она идёт легко, не бьёт поклоны
и зажигает тонкую свечу
в литровой баночке у выцветшей иконы.
Потом налив воды для стирки в таз,
поёт, но как-но слишком нарочито.
Не плачь, мой мальчик, это не про нас.
Ведь мы с тобой пока что оба чьи-то
сосед сквозь дым «Пегаса» вдруг заметит:
ничья любовь на пятом этаже.
И пыльная Луна неярко светит
на тёмный пол, зелёный грузовик
с колёсиком и надписью «приехал»,
на фикуса раздвоенный язык
с ворсинками серебряного меха.
Застывшую, бетонную печаль
разбив на сотню мелких поручений,
ничья любовь заваривает чай
без сахара, без снов и без мучений.
Не брошена, но сыграна в ничью,
она идёт легко, не бьёт поклоны
и зажигает тонкую свечу
в литровой баночке у выцветшей иконы.
Потом налив воды для стирки в таз,
поёт, но как-но слишком нарочито.
Не плачь, мой мальчик, это не про нас.
Ведь мы с тобой пока что оба чьи-то