(no subject)

В общении с подрощенным ребёнком сильнее всего расстраивает невозможность передать ему свой невербальный опыт. Я могу ему тысячу раз рассказать, от чего мы получали удовольствие в детстве, что нас радовало и волновало - но передать ему собственно чувство радости и волнения не могу никак. У него совершенно другие триггеры, и принять эту другую модель счастья очень сложно. Всё время пытаешься оценить её с точки зрения пользы. Но радость начинает соседствовать с пользой лет эдак в 35, не раньше. Я свихнуть до этого времени переживать.